Как в процессе работы с психологом мы учимся любви к себе?
Так случается, что не зря этой любви в нас не выросло. Мне жаль, правда. Так устроено, что если бы мы эту безусловную любовь получили с самого начала, вы бы сейчас, наверное, не читали этой статьи, а психологи не были бы психологами.В процессе психотерапии как мы учимся любви к себе? Открою секрет. Вас начинает безусловно принимать и любить ваш психолог. Он реагирует на ваши переживания адекватно, так как у него уже есть опыт адекватной реакции на него самого. Когда вы смеетесь над своей болью или обвиняете себя, психолог говорит о том, что боль это больно, и что это грустно, а на вашу вину — находит внутри вас обвинителя и ведет с ним диалог, говоря о том, что вам не нужно обвинять себя, что ошибаться и принимать себя в этом — можно, и эта свобода позволяет строить свою жизнь более конструктивно.
И вот, что ещё происходит во всём этом процессе нередко. Когда помаленьку вы оттаиваете, начинаете это принятие и любовь внутри себя взращивать, если не раньше, могут начать выходить наружу травмы детства.
Почему так? Потому что психика видит возможность восстановиться. Непережитые травмы как в капсулу заключают какие-то наши части, а восстановление — это целостность. Капсула нужна, чтобы к той боли и страхам никто не прикасался, раз невозможно вылечить боль, отпустить страх, выразить порой жгучий гнев.
Поэтому я иногда говорю, что путь к себе, к этой любви не усыпан розами — нам приходится сталкиваться с тем, что болит. С тем, кто внутри кричит на нас, когда мы делаем что-то «не так», ругает, не принимает. И принять, впустить в себя то принятие, которое транслирует психолог, порой так трудно, потому что мы чувствуем, что именно в этом принятии лопнет тот натянутый шар, полный слёз, который держим внутри, порой не подозревая об этом. Мы плачем — да, мы плачем о своих теперешних проблемах, сложностях… А о том, когда-то заныканном глубоко-далеко — нет, о том плакать порой очень страшно. Я знаю, почему. Там осталось ощущение беспомощности ребёнка, у которого нет взрослых, способных его понять, обнять, рассказать о том, что»я тебя люблю и всё будет хорошо, мы справимся». Там ощущение огромности страха, огромности боли, огромности трагедии. Потому что для ребёнка они правда были огромны. Теперь эти страхи и боль так и ощущаются нами, как огромные, потому что те наши части, что в капсулах — они не знают, что мы выросли. Они не знают, что мы уже сами взрослые, и что для взрослого эта боль, этот страх не непереносимы. Поэтому остаются внутри, чаще всего, на всю жизнь. Поэтому у нас есть зависимости — чтобы не чувствовать самих себя, не прикасаться к этому всему запертому, страшному.
Сначала буфером для ваших запертых эмоций становится психолог. Это удаётся, если он может отражать ваши чувства адекватно (когда вы смеетесь над болью — не смеется, а говорит о том, например, что это, наверное, очень трудно). Называет ваши истинные чувства за вас. И принимает вас в этом. Так понемногу мы учимся доверять психологу, и чувства выплёскиваются наружу. Порой это три слезинки, но о самом главном. Это происходит не быстро.
В этом процессе своим отношением к вам, а так же словами предлагая вам так или иначе отнестись к самим себе в своих чувствах, психолог постепенно может научить вас любить самих себя.